Основные итоги миссии ООН в Эфиопии и Эритрее (2010)

Полковник О. Елгазин

Современная обстановка на Африканском континенте, характеризующаяся внутренней нестабильностью и кровопролитными вооруженными конфликтами, постоянно требует действенных усилий по ее нормализации со стороны мирового сообщества в лице ООН, Африканского союза (АС) и субрегиональных африканских организации. При этом, ввиду недостаточности сил и средств у АС данные шаги остаются в большинстве своем неэффективными без поддержки ООН.

В то же время участие сил ООН в миротворческой деятельности в Африке, зачастую обусловленное не масштабами гуманитарной катастрофы и степенью угрозы международной стабильности, а именно военно-стратегическими и экономическими интересами ведущих западных государств, отнюдь не служит гарантом скорейшего прекращения конфликта и ликвидации порочивших его причин. Весьма наглядным примером отсутствия успеха миротворческой операции ООН является деятельность Миссии ООН в Эфиопии и Эритрее (МООНЭЭ), The United Nations Mission in Ethiopia and Eritrea (UNMEE).

Район эфиопско-эритрейского вооруженного конфликта

Развернутая в конце 2000 года в соответствии с Резолюцией Совете Безопасности ООН 1312 от 31 июля 2000 года MOOНЭЭ имела целью преодоление последствий эфиопо-эритрейского вооруженного конфликта (ЭЭК) 1998-2000 годов и нормализацию взаимоотношений двух государств на основе справедливого, удовлетворяющего обе стороны определения границ их национальных территорий. В круг задач миссии, таким образом. входили: контроль за отводом войск сторонами за границы временной юны безопасности (шириной 25 км) и соблюдение ими режима прекращения огня, организация процесса репатриации бывших военнопленных и временно перемещенных лиц, обеспечение безопасного разминирования местности, запуск механизмов делимитации и демаркации эфиопо-эритрейской границы. За восемь лет деятельности миссии¹ был решен (в основном) блок «военных» вопросов - обмен пленными, возвращение интернированных и частичное разминирование. Проблема же урегулирования и снятия всего комплекса эфиопо-эритрейских противоречий и оздоровления политическою климата в Восточной Африке остается нерешенной до настоящего времени. Одной из причин этого стала практически неспособность руководства ООН задействовать авторитет организации для выполнения конфликтующими сторонами ее решений на фоне попыток западных государств использовать сложившуюся ситуацию в своих интересах.

Прежде всего не были должным образом учте-ны причины эфиопо-эритрейских противоречий, которые коренятся не только в особенностях национального характера и мышления местных народов, но и в политических и личных амбициях их государственных лидеров. В частности, проживающие на территории современных Эритреи и Эфиопии народности тигре и тиграй (тиграйцы), ныне выступающие как «титульные» нации этих стран, традиционно отделяли себя от остальных народов эфиопской империи, в первую очередь амхаров² и оромо. Стремление центральных властей Эфиопии к объединению страны, особенно в ходе раздела итальянских владений на Красноморском побережье³ после Второй мировой войны, только подозревали сепаратизм тиграйской племенной элиты.

В 70-е годы XX века, вслед за свержением императорской власти в Эфиопии (1974), процессы объединения различных антиправительственных элементов в национал-сепаратистские фронты значительно активизировались. Наиболее авторитетными из них стали Народный фронт освобождения Эритреи (НФОЭ. на побережье Красного моря) и Народный фронт освобождения Тиграя⁴ (НФОТ).

Приход к власти НФОТ в Аддис-Лбебе в 1991 году (во многом неожиданный для его руководителей - им вместо одной провинции (Тиграй) досталась в управление целая Эфиопия, фактически обеспечил и военный успех этнически близкой ему группировки НФОЭ в Эритрее. На волне победной эйфории лидеры вчерашних партизан - Мелес Зенауи (НФОТ) и Исайяс Афеворки (НФОЭ) «по-братски» разделили «сферы влияния», в результате чего и возникло независимое Государство Эритрея (1993). О стратегических потерях Эфиопии при этом (выход к морю, порты, флот) среди соратников М. Зенауи тогда вспоминать было не принято. Асмэра в этот период признавалась стратегическим союзником Аддис-Абебы, а решение пограничных вопросов было отложено на неопределенный срок.

Из создавшегося положения эритрейцы попытались извлечь максимальную выгоду В период с 1993 по 1997 год почти половина эритрейского экспорта. обеспечивающего внешние поступления, направлялось в Эфиопию; до 70 проц. потребностей страны в продовольствии покрывалось за счет импортируемых оттуда продуктов питания; значительная часть (по разным оценкам от 30 до 45 проц.) внешних поступлений в бюджет составляли доходы от прохождения через порт Асэб эфиопских грузов; многие из занявших ключевые позиции в правительстве и госаппарате Эфиопии тиграйцев в целом тяготели к Эритрее и лоббировали ее интересы.

Вместе с тем внешняя политика окружения И. Афеворки характеризовалась стремлением к «самостоятельности» во всех сферах государственного строительства, намерением скорее дистанцироваться отбывшего имперского центра (Эфиопии), даже в ущерб национальным интересам. Так, уже в первые годы независимости Эритреи но ее вине возникли пограничные вооруженные конфликты с Йеменом и Джибути, обострились отношения с Суданом.

В 1997 году Асмэра предприняла опрометчивый и весьма недальновидный шаг - переход на национальную валюту (накфа)⁵. приведший к едва ли не крушению ее финансовой системы. Аддис-Абеба, являвшаяся практически единственным источником эритрейских бюджетных поступлений от внешнеторгового оборота, перевела взаимные расчеты на твердую валюту (американский доллар). Такие меры эфиопской стороны привели к ощутимому охлаждению в двусторонних отношениях, а также к взаимным претензиям по территориальному вопросу.

При этом проблема определения границ национальных территорий Эфиопии и Эритреи заключается в невозможности ее решения на основе имеющихся документов, главным образом итало-абиссинских договоров конца XIX — начала XX века. Привязка линии границы в них делалась но большей части относительно изменяемых параметров районов проживания тех или иных народностей и племен, руслам рек и только в редких случаях по сравнительно стабильным географическим точкам (высоты, горы и т. д.). Нанесенная на современные карты эфиопо-эритрейская граница есть приблизительная воображаемая линия административной границы эфиопской провинции Эритреи, существовавшей в 1962-1991 годах.

К наиболее спорным районам (с запада на восток) относятся:

- «треугольник» Йирга, расположенный между реками Тэкэзе и Мерсб;

- район н. п. Зала-Амбеса;

- исторические области Проб (Ыроб) и Бада, основная часть населения которых считает себя эфиопами.

Обстановка на границе, и не только в спорных районах, всегда была достаточно нестабильной. Однако широко вошедшие в практику угоны скота, воровство, похищение женщин, бытовые разборки из-за угодий, воды, порой с применением огнестрельного оружия, на межправительственный уровень не выносились.

Следует отметить, что длительная военная конфронтация с прежними режимами в Аддис-Абебе сформировала в эритрейском руководстве влиятельный слой политиков, привыкших мыслить категориями исключительно партизанской войны. Они искренне полагали, что быстротечной победоносной войной можно одномоментно разрешить накопившиеся проблемы. Представления о военно-экономическом потенциале противника при этом явно расходились с истинным положением дел. В Асмэре надеялись, что. потерпев военное поражение, режим М. Зенауи для спасения своего положения пойдет на требования Эритреи территориального и экономического характера - объявление эфиопо-эритрейской границы зоной беспошлинной торговли, установление валютного паритета бырра и накфы и другие.

Эти расчеты, как известно, не оправдались. Именно вооруженный конфликт с Эритреей привел тиграйское руководство Эфиопии⁶ к осознанию ответственности за всю страну, а не только за ее часть, на время консолидировал общество на основе единой национальной идеи защиты родины и способствовал культивированию в нем имперских настроений «наказать» бывшую вассальную провинцию.

Таким образом, обе страны к весне 1998 года психологически были готовы решать спорные вопросы традиционным для Африки путем, а именно силовыми методами.

Поводом к эфиопо-эритрейскому конфликту послужило то, что 6 мая 1998 года эфиопской территориальной милицией был убит эритрейский офицер, который, находясь в районе н. п. Бадме в сопровождении своих подчиненных, вступил в конфликт с местными властями. Уже 12 мая на территорию Эфиопии вторглись эритрейские регулярные войска, не встретившие серьезного сопротивления, что позволило им занять все спорные пограничные районы.

Эфиопское командование, перебросив на границу практически вес имевшиеся силы и исправные средства, попыталось восстановить исходное положение, активно применяя при этом авиацию. В силу слабой подготовленности войск на тот момент к войне ощутимых результатов данные шаги не принесли. Уже в июне 1998 года военному руководству страны пришлось приостановить активные боевые действия и начать консультации с международными посредниками, предлагавшими варианты мирного разрешения территориального спора. Одновременно были предприняты энергичные шаги по наращиванию боеспособности вооруженных сил. Поскольку данная проблема не решается быстро, в Аддис-Абебе достаточно легко приняли американо-руандийский проект, по которому зфиопо-эритрейская граница должна определяться на основе колониальных соглашении.

Однако Эритрея представила свои картографические материалы, составленные в соответствии с докладом Комиссии ООН по Эритрее (1950). Примечательно, что Эфиопия подобными документами тогда не располагала.

В ноябре 1998 года конфликтующим сторонам был предложен проект нового рамочного соглашения, предусматривавшего помимо отвода эритрейских войск на позиции, занимаемые ими до 6 мая 1998 года, проведение (в течение шести месяцев) делимитации и демаркации всей эфиопо-эритрейской границы. Оно также не было реализовано, поскольку обе стороны рассчитывали одержать победу и последующие мирные переговоры вести с позиции силы.

Излишне говорить, что Эфиопия с ее 60-мнллионным населением⁷ и развивающимися зарубежными связями значительно превосходила Эритрею (менее 4 млн человек) по военному потенциалу. Это позволило ей провести в 1999-2000 годах ряд войсковых операций, в ходе которых эритрейские войска оказались на грани поражения. Вмешательство посредников (в первую очередь США) предотвратило их полный разгром.

Военная фаза эфиопо-эритрейского конфликта завершилась подписанием 18 июня 2000 года Первого алжирского мирного соглашения. Данным документом предусматривалось следующее:
— прекращение огня;
— отвод эфиопских войск из занятых ими районов Эритреи, в которых до конфликта не было органов власти Эфиопии;
— отвод эритрейских войск от линии соприкосновения с противником на удаление 25 км и создание так называемой временной зоны безопасности (ВЗБ);
- размещение в данной зоне международного миротворческого контингента ООН;
- формирование военной координационной комиссии (ВКК) - для оперативного разрешения вопросов, касающихся двусторонних отношений.

ОАЕ⁸ и ООН взяли на себя обязательства гарантировать выполнение пункта о ВЗБ до тех пор, пока не будут определены границы национальных территорий двух государств на основе документов, соответствующих международным законам, а также не будет проведена делимитация и демаркация эфиопо-эритрейской границы. В случае же возникновения противоречий необходимо решать их через механизм независимого арбитража.

Таким образом, главным моментом Первого алжирского мирного соглашения является прекращение боевых действий и договоренность о постконфликтном восстановлении под контролем миротворческой Миссии ООН в Эфиопии и Эритрее (Резолюция СБ ООН 1312 от 31 июля 2000 года).

Первый мандат МООНЭЭ был выдан 15 сентября 2000 года (на полгода, до 15 марта 2001-го). Он предусматривал:
- наблюдение за невозобновлением боевых действии:
- содействие соблюдению сторонами взятых ими обязательств по мерам безопасности;
- слежение за отводом частей ВС Эфиопии с позиций, занятых ими после 6 февраля 1999 года;
- наблюдение за частями ВС Эритреи, расположенными на удалении 25 км от позиций эфиопских войск;
- мониторинг обстановки и техническое содействие миротворческим усилиям в ВЗБ и прилегающих районах;
- координация деятельности МООНЭЭ с гуманитарными организациями в зоне конфликта.

Позднее (в сентябре 2002 года» полномочия миссии были расширены. Ей поручалось нести разминирование в районе прохождения будущей границы, а также оказывать административную и тыловую поддержку отрядам по демаркации границы.

В составе миссии имелись:
- штаб-квартира (главный офис) миссии (в Асмэрс, Эритрея), работу которой возглавлял специальный представитель генерального секретаря ООН, а руководителем МООНЭЭ являлся Легвейла Джозеф Легвейла (Ботсвана);
- штаб командующего воинским контингентом МООНЭЭ (в Асмэре, Эритрея);
- группа военных наблюдателей;
- три батальона, командиры которых являлись командующими Западного, Центрального и Восточного секторов, в составе каждого из которых имелась инженерная рота;
- координационный центр по разминированию -для сбора информации по минным полям, координации деятельности инженерных рот и других подразделений;
- вертолетное звено (шесть машин);
- авиационная группа (два самолета); - база МТО (Асмэра) для обеспечения миссии необходимыми средствами МТО, планирования их подвоза и дальнейшего распределения.

Численный состав воинского контингента 4 200 человек, в том числе 3 900 военнослужащих в составе подразделений, 90 штабных офицеров и 210 военных наблюдателей.

Развертывание миссии началось в сентябре 2000 года и было (в основном) завершено в январе 2001-го.

Следует отметить, что взаимоотношения у Эфиопии и Эритреи с руководством миссии и командованием воинского контингента развивались достаточно сложно. Это было обусловлено в том числе и упрощенным подходом местных лидеров к вопросам пребывания на своей территории иностранных войск и к контактам с представителями подразделений ООН. Так, стороны неоднократно делали попытки вмешиваться в дела МООНЭЭ и навязывать ей свои рекомендации по выполнению мандата. Доходило до того, что Эфиопия обращалась к СБ ООН с требованием сместить с поста командующего силами ООН генерала П. Камаэрта за организацию поездки иностранных журналистов в приграничный район.

Несмотря на указанные трудности, в целом сотрудничество враждующих сторон с МООНЭЭ на начальном этапе (2001-2002) развивалось достаточно конструктивно. Именно в этот период решались первоочередные вопросы, касающиеся урегулирования конфликта и преодоления его последствий, такие как разъединение войск, обмен пленными, разминирование местности и т. п. Характер взаимодействия MOOНЭЭ с Асмэрой и Аддис-Абебой изменился, когда миссия приступила к решению второй своей главной задачи — обеспечение процесса демаркации эфиопо-эритрейской границы. Лидеры двух государств И. Афеворки и М. Зенауи, исходя из весьма прямолинейного подхода к решению территориальной проблемы, очевидно, рассчитывали привлечь руководство МООНЭЭ на свою сторону, для чего каждый из них пытался «влиять» на него всеми доступными ему средствами. Вполне прогнозируемая «несговорчивость» МООНЭЭ и пробуксовка с демаркацией (об этом чуть ниже) стали факторами ухудшения взаимоотношений миссии с эритрйским правительством. И. Афсворки и его окружение наряду с заявлениями о «неспособности» МООНЭЭ обеспечить проведение границы и. таким образом, бессмысленности её пребывания на территории страны предприняли шаги к свертыванию сотрудничества с ней и в ряде случаев даже препятствовали повседневной деятельности миротворцев. В частности, на свободу передвижения военной полиции и персонала миссии были установлены существенные ограничения (запрет на ночное патрулирование и полеты вертолетов), отмечались случаи задержания и даже арестов ее сотрудников (в основном местных граждан), авиация МООНЭЭ не имела возможности совершать прямые перелеты между Аддис-Абебой и Асмэрой.

Уже в конце 2005 года ввиду осложнившихся условий работы миссии было решено эвакуировать из Эритреи членов семей иностранных служащих и вспомогательного персонала. Даже после принятия в ООН решения (HP 1827 от 30 июля 2008 года) о прекращении мандата МООНЭЭ эритрейские власти делали попытки принудить руководство миссии оставить технику, запасы ГСМ и материальных средств на своей территории с целью их присвоения. В результате чинимых эритрейской стороной препятствий процесс эвакуации военнослужащих и гражданского персонала миссии из Эритреи замедлился и был завершен только в начале 2009 года.

Резолюция СБ ООН 1827 о закрытии МООНЭЭ фактически признавала бесперспективность дальнейшего пребывания миссии в зоне конфликта, а также неэффективность ее усилий по разрешению территориальных противоречий двух субъектов международного права.

Основным документом, запускающим механизм территориального размежевания Эфиопии и Эритреи, является Второе алжирское мирное соглашение от 12 декабря 2000 года, зафиксировавшее намерение сторон поручить данный вопрос независимой Пограничной комиссии (ПК, штаб-квартира в Гааге). ПК должна была осуществить делимитизацию границы в соответствии с колониальными итало-абиссинскими договорами (1900, 1902, 1908 годов) и соблюдением требований международного права. В составе комиссии было пять членов (по два представителя от Эфиопии и Эритреи, каждый из которых не являлся ни жителем, ни гражданином направляющей стороны, и председатель (президент) - незаинтересованный иностранец), не считая секретарей, специалистов-картографов и т. д. Первое заседание ПК состоялось в марте 2001 года, а окончательное решение было принято 13 апреля 2002-го (125 страниц текста).

Реакция сторон на этот документ не была однозначной.

Эритрея была полностью удовлетворена им, поскольку отныне она получала (и не из рук бывшей метрополии, а на основании вердикта легитимного международного арбитра) четкую границу своей территории.

Реакция же эфиопского руководства после некоторой заминки, длившейся несколько недель, была обратной. Самый существенный момент заключался в том, что небольшой н. п. Бадмс, с которого географически и начался конфликт, в соответствии с решением ПК отходил к Эритрее. С этим фактом вопиющей «несправедливости» Аддис-Абеба смириться не могла.

Поначалу правительство М. Зенауи попыталось изменить формулировки документа «в рабочем порядке», то есть проверенным уже способом демагогического давления на членов комиссии. Так. сообщалось, что ПК якобы при вынесении своего решения координаты границы определила как «временные», чем и объясняется согласие «в общем» с се решениями со стороны Эфиопии.
Когда же такие шаги оказались безрезультатными, в ход пошли меры иного характера. В национальной прессе была организована кампания с публикацией «научных» материалов, дискредитировавших все и тоги работы комиссии и указывавших на ошибочность ее решения. В своем письме председателю СБ ООН (в сентябре 2003 года) премьер-министр Эфиопии М. Зенауи назвал решения ПК по Западному и Центральному секторам «абсолютно незаконными, несправедливыми и безответственными». Имели место и другие, менее принципиальные замечания по работе комиссии — географическому расположению се полевых офисов и т. д. В итоге деятельность ПК была фактически блокирована, а практическая демаркация границы откладывалась на неопределенный срок.

Эфиопия настаивает на проведении пограничной линии с учетом целостности народностей, проживающих на спорных территориях, а также с учетом особенностей рельефа местности. При этом большая часть аргументов ее руководства против решения ПК была основана именно на принципе государственной принадлежности территорий до начала конфликта 1998 года. Их несостоятельность обнаруживается сразу - решение ПК полностью соответствует Алжирским соглашениям и мировой практике. Перед комиссией не ставилась задача рассматривать вопрос о государственной принадлежности Бадме и других территорий. По договору 1902 года Бадме и другие поселения, являвшиеся предметом спора, еще не существовали. Кроме того, ПК в соответствии со своим мандатом не имела полномочий менять ранее принятое решение.

В период с 2002 по 2008 год эфиопское руководство неоднократно выступало с различными инициативами, в том числе указывало на необходимость «прямого диалога» двух лидеров по принадлежности спорных территорий. Но эритрей-ская сторона, полагая, что ее согласие на переговоры автоматически будет означать и признание решения ПК ошибочным, категорически отвергло это предложение. В Асмере призывы Эфиопии к созданию нового механизма делимитации границы считают явным нарушением алжирских соглашений и не намерены вступать в переговоры по изменениям решения ПК. При этом эритрейское правительство полностью отвергло идею демаркации по частям.

Международные посредники, в том числе уполномоченные ООН и руководство МООНЭЭ. поначалу (в 2004 году) в целом поддержали идею Эфиопии вступить в прямые переговоры с эритрейским президентом, но в то же время признавали незыблемость решений ПК. Неразрешимая ситуация, в которую попали в силу своей неуступчивости два лидера, сохранялась.
При отсутствии прогресса в вопросе демаркации эфиопо-эритрейской границы Пограничная комиссия пришла к выводу о целесообразности завершить свою деятельность. На итоговом заседании ПК 30 ноября 2007 года было принято решение о прекращении работы ПК с 1 декабря того же года. В принятом заявлении подчеркивалось, что решение о делимитации границы от 13 апреля 2002 года является окончательным и единственно законным.

Анализ событий вокруг двустороннего территориального спора свидетельствует о заметном возрастании эффективности эфи-опской дипломатии, сумевшей повернуть всю ситуацию, изначально невыигрышную для Аддис-Абебы, в нужном направлении. Не добившись в 2002 году от членов ПК признания ошибочности своего итогового решения, правительство М. Зенауи, сменив тактику, обеспечило «понимание» своей позиции со стороны главных участников процесса руководства ООН. Европейского союза, США и ряда других государств, в том числе Китая и России. На международной арене оно предприняло ряд последовательных шагов, направленных на всестороннее развитие сотрудничества (включая военное и военно-техническое) с ведущими мировыми державами, неизменно позиционируя себя как надежного и наиболее последовательного их партнера на континенте, приверженца «демократическим ценностям». Именно Эфиопия одной из первых в Африке официально поддержала американское вторжение в Ирак в марте 2003 года.

Одновременно против эритрейского руководства была развернута ожесточенная пропагандистская кампания. Правительство И. Афеворки (зачастую голословно) обвинялось в попытках нарушить Алжирские соглашения, подрывной деятельности на территории Эфиопии, а с 2006-го - в поддержке радикальных исламистов в Сомали и даже связях с международным терроризмом.

Неоднократно делались заявления о возрастании угрозы вооруженных провокаций со стороны Эритреи и передавались почерпнутые из анонимных источников сообщения о якобы имевших место пограничных инцидентах.

Определенным итогом такой политики следует считать то, что американская администрация при выборе стратегического партнера в Восточной Африке прагматично учла международный авторитет и военно-экономический потенциал Эфиопии на континенте и, несмотря на существенную уязвимость се позиции относительно выполнения решений ПК, фактически поддержала амбиции Аддис-Абебы.

Весьма примечательно, что текст «инициатив», с которым выступил премьер Эфиопии М. Зенауи в ноябре 2004 года об определении принадлежности спорных районов путем прямых переговоров с И. Афеворки, является эфиопской компиляцией американских предложений по разблокированию эфиопо-эритрйского противостояния, готовившихся госдепартаментом для представления в СБ ООН.

В настоящее время руководство США в вопросе урегулирования отношений между странами занимает позицию поддержки идеи прямых двусторонних переговоров между Аддис-Абебой и Асмэрой, что в целом отвечает интересам Эфиопии.

На этом фоне попытки эритрейского руководства привлечь внимание Вашингтона предложениями использовать инфраструктуру портов на Красном морс в интересах Пен таг она, сделанными также в расчете на поддержку США, Белый дом оставил без ответа. Более того, опрометчивые критические замечания правительства И. Афеворки в адрес ООН и МООНЭЭ, «не понуждающих Эфиопию к выполнению решения ПК», определенно настраивали против него руководителей данных организаций, а также лидеров стран Европейского союза, весьма озабоченных «соблюдением прав человека» в Эритрее. Так, помощь этой стране по линии американского агентства международного сотрудничества (USAID) и европейских гуманитарных организаций в 2004-2006 годах сократилась до минимального уровня.

В конце декабря 2005 года арбитражная комиссия по взаимным претензиям Эфиопии и Эритреи в Гааге (Нидерланды) обнародовала заключение, в соответствии с которым Эритрея признавалась виновной в вооруженном нападении на Эфиопию в мае 1998 года и захвате ряда её населенных пунктов в приграничной зоне. Одновременно отмечалось, что н. п. Бадме не являлся эритрейской территорией ни в период итальянской колонизации, ни после объединения двух государств, ни после получения Эритреей независимости в 1993 году. Кроме того, она должна выплатить компенсацию эфиопским властям за нанесенный материальный ущерб и разрушения. Эритрейские претензии, напротив, оценивались (с международно-правовой точки зрения) в выгодном для Эфиопии ключе. В целом итоги работы международной комиссии по взаимным претензиям свидетельствовали о получении Аддис-Абебой весомой международной правовой поддержки в политическом противостоянии с Асмэрой.

В настоящее время ситуация в районе эфиопо-эритрейской границы продолжает оставаться напряженной. Процесс демаркации до сих пор начать не удалось.

Эритрея настаивает на необходимости соблюдения решения о делимитации от 2002 года. Она готова встретиться с представителями эфиопской стороны для обсуждения вопроса о безусловной демаркации. Но она не может принять выдвигаемые Аддис-Абебой предложения о проведении демаркации только в Восточном секторе, если в то же самое время Эфиопия не даст четкого заверения в том, что остальная часть границы будет также демаркирована в соответствии с решением ПК. При этом Асмэра продолжает проводить мероприятия по перегруппировке своих войск в районе границы, в том числе и в ВЗБ. Эмоциональные заявления эритрейского президента о возможности применения силы для «освобождения оккупированных территорий» наносят значительный вред престижу страны.

Эфиопия противится тому, чтобы демаркация началась и проводилась так, как это предусмотрено в решении ПК о делимитации границы. Она настаивает на предварительных переговорах, однако отвергает возможность их проведения в рамках процесса демаркации.

Подобная конфронтация в определенной степени выгодна США, поскольку их поддержка Эфиопии на фоне обвинений Эритреи в связях с международным терроризмом объективно способствует развитию американо-эфиопского сотрудничества и укреплению влияния Вашингтона в Восточной Африке.

Кроме того, представляется, что сложившаяся тупиковая ситуация на данном этапе не может быть разрешена иначе, чем сменой лидера, и, естественно, внешнеполитического курса в одном из враждующих государств. При этом ответственность за вероятное возобновление боевых действий между Эфиопией и Эритреей, скорее всего, будет возложена на Асмэру, а международная изоляция послезней усилится. В этом случае увеличиваются шансы проведения границы согласно эфиопскими амбициями.

¹ МООНЭЭ была свернута в конце 2008 года в cooibctствии с Резолюциеи СБ ООН 1827 от 30 июля того же года.

² Практически на протяжении всего XX века (до 1991 года) «главной» народностью Абиссинии и позднее Эфиопии являлись амхара (амхарцы)

³ Итальянская колония Эритрея (название происходит от названия Красного моря на латинском языке) существовала в 1890-1941 годах. До 1952 года находилась под управлением Великобритании. В 1952 году решением ГА ООН присоединена к Эфиопии на правах антонимии. В 1962-м императорским правительством Хайле Седассис I превращена в «рядовую» эфиопскую провинцию.

⁴ Историческая область. ныне один из восьми штатов на севере современной Эфиопии.

⁵ До этого момента основным средством взаиморасчетов был эфиопский бырр.

⁶ После победы НФОТ в Эфиопии в 1991 году ключевые посты во всех структурах государственного управления, включая армию и полицию, были заняты представителями народности тиграй

⁷ Оценочные данные по состоянию на конец XX века.

⁸ Организация африканского единства, с 2001 года - Африканский союз.

Зарубежное военное обозрение. 2010. - №10. - С.22-30