Планы разработки новой стратегической концепции НАТО (2008)
Полковник В. Олевский
Одним из важнейших документов, определяющих военно-политическую деятельность Североатлантического союза по обеспечению интересов стран Запада, является Стратегическая концепция НАТО. Ее действующий вариант утвержден главами государств и правительств 24 апреля 1999 года в ходе юбилейного саммита альянса в Вашингтоне.
Анализ содержания этой концепции позволяет рассматривать ее в качестве коалиционной военной доктрины, поскольку документ раскрывает принятую государствами - членами блока систему официальных взглядов на характер и сущность угроз коалиционной безопасности, формы и способы защиты общих интересов, цели и содержание возможных войн и конфликтов, подготовку к ним объединенных вооруженных сил и альянса в целом, а также формы и способы применения военной силы.
 |
В то же время следует отметить, что в странах НАТО в силу исторических традиций и особого подхода к определению смысла и содержания военно-политических категорий вместо термина "военная доктрина" чаще всего используется понятие "военная стратегия" или "стратегическая концепция".
По оценке руководства Североатлантического союза, ряд наиболее важных положений действующей стратегической концепции альянса уже не соответствуют складывающейся военно-политической обстановке в мире. Это связано прежде всего с появлением новых нетрадиционных угроз, изменением роли и места блока в системе международных отношений, все более активным задействованием его вооруженных сил за пределами традиционной зоны ответственности, изменением характера сотрудничества с государствами-партнерами.
В связи с этим страны - участницы организации приступили к пересмотру стратегической концепции. Впервые о необходимости ее обновления было заявлено на Пражском саммите альянса (2002). В настоящее время этот вопрос перешел в практическую плоскость. В частности, на неформальной встрече министров обороны стран НАТО в Мюнхене в феврале 2004 года руководящим органам блока было рекомендовано организовать разработку нового концептуального документа.
С целью реализации этой установки в последние годы развернута активная исследовательская работа по основным теоретическим проблемам функционирования альянса и практическим направлениям реформирования его политических институтов и военных структур. В материалах прошедших конференций и семинаров, выступлениях официальных представителей блока и видных теоретиков коалиционного строительства, ряде резолюций Совета НАТО, а также в многочисленных монографиях всевозможных исследовательских центров раскрываются современные взгляды на содержание и направленность трансформации всех сфер деятельности Североатлантического союза.
Анализ подходов различных стран Запада к участию в развитии коалиционной стратегии показывает, что решающее влияние на ее формирование пытаются оказывать представители руководства США, которые активно навязывают своим союзникам принципиальные положения американской военной доктрины в качестве основы будущих изменений в концепции НАТО.
Характерным примером такой деятельности является издание аналитического доклада "К большой стратегии для нестабильного мира", подготовленного в январе текущего года группой генералов с участием отставного верховного главнокомандующего ОВС НАТО в Европе американского генерала Дж. Шаликашвили и бывшего председателя Военного комитета НАТО германского генерала К. Науманна. Рекомендации отставных военачальников по реформированию политических основ и военного потенциала блока базируются на положениях Стратегии национальной безопасности США (2006) и Стратегии национальной обороны США (2005). Исходя из этого можно предположить, что книга написана по заказу Пентагона с целью оказать воздействие на формирование новой Стратегической концепции НАТО.
Концентрированное изложение доминирующих тенденций в разработке нового базового документа альянса содержится в решениях Рижского саммита НАТО, принявшего в ноябре 2006 года Всеобъемлющую политическую директиву. Документ следует рассматривать в качестве промежуточного итога деятельности руководства организации по пересмотру существующей Стратегической концепции блока. В директиве конкретизированы основные угрозы для безопасности НАТО, уточнены цели и задачи альянса, определены главные направления его развития в военно-политической области, а также перспективы строительства объединенных вооруженных сил на ближайшие 10-15 лет.
Во всех опубликованных материалах по военно-доктринальным вопросам значительное внимание уделяется анализу существующих и прогнозу потенциальных угроз для безопасности стран - членов организации. При этом в терминологии специалистов блока наряду с понятием "угроза" окончательно утвердились такие относительно нейтральные термины, как "риски" и "вызовы", что позволяет разработчикам новой Стратегической концепции размыть основную концептуальную категорию - "противник".
Данные понятия рассматриваются как различные формы (или уровни) проявления опасности для государств либо их союзов. В частности, под "угрозой" в НАТО понимается совокупность факторов и условий, характеризующих намерения и действия других государств (коалиций, организаций, групп, отдельных людей), представляющих существующую опасность для интересов государства или коалиции. В то же время такой термин, как "риск", употребляется для характеристики возможной опасности для интересов государства (коалиции), возникшей в связи с предпринимаемыми действиями, а также с самими действиями, при которых достижение желаемого результата связано с такой опасностью: Под "вызовом" в НАТО понимают первую (зарождающуюся) форму проявления опасности, создающую предпосылки к конфликтной ситуации (кризису).
Таким образом, в натовских документах эти понятия различаются в основном по степени реального воздействия отдельных факторов на безопасность стран-членов и коалиции в целом. Другими словами, угрозы - это реальные опасности, риски - потенциальные угрозы, а вызовы - зарождающиеся риски.
Современные подходы экспертов НАТО к оценке угроз, рисков и вызовов для безопасности альянса в целом совпадают с выводами, содержащимися в ныне действующей стратегической концепции. В то же время во "Всеобъемлющей политической директиве" и других коалиционных документах последних лет, разработанных с учетом тенденций развития военно-политической и военно-стратегической обстановки в мире, выдвинут и обосновывается тезис о появлении в мире новых угроз и об изменении природы традиционных рисков, а также оцениваются перспективы их дальнейшей трансформации в предстоящем десятилетии.
В частности, в тексте указанной директивы констатируется: "Выросший до глобальных масштабов и приводящий к все большему числу жертв терроризм, а также распространение оружия массового поражения, вероятно, останутся главными для НАТО угрозами в течение последующих 10-15 лет". Кроме того, в документе к основным рискам и вызовам для альянса в указанный период отнесены; неопределенность развития обстановки и нестабильность в Евроатлантическом регионе и вокруг него; региональные кризисы и конфликты; распространение современного вооружения и технологий его производства. При этом отмечается, что в случае получения террористами ОМП перечисленные факторы могут иметь значительные негативные последствия.
В новой концепции Североатлантического союза планируется особо подчеркнуть угрозу для стран Запада ограничений доступа к сырьевым ресурсам, в первую очередь к источникам нефти и газа, опасность массовых нарушений прав человека (в том числе национальных меньшинств) в отдельных странах, а также разрушительные последствия возможного воздействия на информационные системы альянса.
В отдельную проблему предлагается выделить негативное воздействие на сферу безопасности процессов глобализации, которые сопровождаются расширением масштабов обмена информацией, упрощением механизмов перемещения капиталов и товаров, усилением миграции населения. В этих условиях демографические изменения, экологические проблемы и экономические противоречия неизбежно будут способствовать формированию региональных конфликтных ситуаций и их перерастанию в глобальные кризисы.
Нынешнее руководство НАТО, как и десять лет назад, продолжает утверждать, что ни одна страна мира не рассматривается альянсом в качестве вероятного противника. Одновременно остается актуальным содержащийся в Стратегической концепции вывод о низкой вероятности в обозримом будущем крупномасштабной агрессии против альянса. Однако при этом признается возможность возникновения на евроатлантическом пространстве кризисных ситуаций с последующим перерастанием их в военные конфликты различного масштаба и интенсивности.
В современных военно-доктринальных разработках альянса угрозы для его безопасности подразделяются на глобальные и региональные. Главными глобальными угрозами считаются международный терроризм и распространение в регионах с нестабильной обстановкой оружия массового поражения и средств его доставки.
В качестве новой (асимметричной) угрозы глобального масштаба называют атаки на компьютерные сети и информационные системы НАТО и стран-участниц. Потенциальными целями кибертеррористов являются политические, военные, правоохранительные и экономические информационные системы, воздействие на которые может нарушить систему государственного и военного управления.
К числу других нетрадиционных угроз для безопасности членов Североатлантического союза отнесены нарастающие в мире экологические проблемы. Так, по прогнозам экспертов в этой области, в ближайшие 10-15 лет в результате развития промышленности и урбанизации главной причиной ухудшения экологической обстановки станет загрязнение воздуха, обусловленное работой промышленных предприятий и транспорта. Кроме того, увеличение объемов выбрасываемых в атмосферу промышленных газов, вызывающих "парниковый" эффект, будет способствовать глобальному потеплению, что повлечет за собой уменьшение запасов водных ресурсов на юге Европы и повышение угрозы наводнений вследствие увеличения количества атмосферных осадков в северных странах. В то же время состояние окружающей среды рассматривается руководством НАТО не столько в плане его влияния на экономическую и экологическую безопасность стран-участниц, сколько с точки зрения воздействия на здоровье личного состава ОВС блока, который принимает участие в операциях, проводимых в государствах со сложной экологической и эпидемиологической обстановкой.
В последнее время в альянсе широко обсуждается проблема обеспечения энергетической безопасности Запада. По инициативе США начато обоснование общеблоковых подходов к оценке энергетической угрозы и реагированию на нее.
В ходе концептуальной разработки путей обеспечения энергетической безопасности НАТО предлагается основные усилия сосредоточить на "проецировании стабильности" на регионы добычи нефти и газа, повышении устойчивости критической инфраструктуры и расширении международного сотрудничества в противодействии угрозам энергетической безопасности.
По взглядам западных теоретиков, региональные угрозы, в отличие от глобальных, могут оказывать дестабилизирующее воздействие на обстановку лишь в отдельных районах или регионах. Источниками возникновения таких угроз являются: внутриполитические кризисы в "нестабильных" государствах и дезин-теграционные процессы в них, территориальные притязания, национальные и религиозные противоречия, рост организованной преступности и незаконной миграции населения, неконтролируемое распространение наркотиков, массовые нарушения прав человека (в том числе национальных меньшинств) в отдельных странах. Вместе с тем считается, что при определенных условиях обострение этих противоречий может привести к трансформации региональных угроз в глобальные.
В качестве наиболее важных региональных источников как военной, так и невоенной опасности для НАТО рассматриваются Балканы, Ближний Восток, Северная Африка, Южная Азия, а также страны СНГ.
Среди государств, вызывающих наибольшее опасение в НАТО, называются следующие: Китай, который обладает ядерным потенциалом и по экономическим показателям к 2030 году может выйти на первое место в мире и стать основным конкурентом для США в борьбе за мировое лидерство; Иран, пытающийся восстановить статус ведущей региональной державы за счет наращивания своих военных возможностей и продолжения ядерной программы; Индия, добивающаяся статуса мировой державы и стремящаяся к достижению военного паритета с Пекином в области стратегических ядерных сил; Афганистан, являющийся главным поставщиком опиума в Европу и остающийся очагом кровопролития между враждующими политическими силами.
На фоне усиливающихся глобальных угроз серьезная опасность для НАТО, по мнению руководства альянса, по-прежнему исходит от Российской Федерации, которая обладает мощным ядерным потенциалом и остается самой влиятельной страной на постсоветском пространстве. В этом плане определенный интерес представляет оценка военного потенциала РФ, которая содержится в упомянутом выше докладе "К большой стратегии для нестабильного мира". Отдельный раздел доклада под названием "Возвращение России" целиком посвящен нашей стране. В нем, в частности, отмечается, что происходящие в Вооруженных силах РФ изменения свидетельствуют о намерении руководства страны восстановить ее военный потенциал. Однако возврат к антизападной политике считается маловероятным.
Ход строительства ВС России анализируется преимущественно в интересах определения их возможностей по ведению боевых действий, которые, по оценкам экспертов блока, значительно снизились после распада Советского Союза. Авторы исследования считают, что если в строительстве ВС РФ не произойдет коренных изменений, то в ближайшие 10-15 лет страна не будет располагать необходимыми возможностями для ведения крупномасштабных наступательных операций.
В то же время опасения в Брюсселе вызывает рост экономической мощи России и расширение ее возможностей в сфере экспорта углеводородного сырья. При этом утверждается, что РФ не колеблясь использует свой статус поставщика энергоресурсов в политических целях, что якобы способствует перебоям поставок газа в Европу.
Таким образом, расширенный перечень источников военной опасности для Североатлантического союза при отсутствии четких критериев их толкования позволяет его руководству под предлогом нейтрализации угроз проводить политику с позиции силы в отношении практически любого государства, чей курс не соответствует интересам Запада.
Исходя из этого, современный военно-политический курс НАТО направлен на сохранение доминирования альянса в мире в целях обеспечения подавляющего военного превосходства над любым потенциальным противником и готовность к нанесению превентивных ударов под предлогом осуществления своего "права на самооборону". Важнейшими условиями реализации данного курса является превращение блока во главе с США в доминирующую военно-политическую организацию на Европейском континенте и глобализация функций Североатлантического союза за счет расширения его состава и распространения сферы влияния за пределы зоны ответственности альянса.
В частности, натовские генералы в своем докладе "К большой стратегии для нестабильного мира" развивают идеи администрации США о путях преобразования блока в глобальную военно-политическую организацию, способную контролировать ситуацию и эффективно реагировать на угрозы для обеспечения своей безопасности в любом регионе мира. Решить эту задачу предлагается за счет объединения военных и гражданских антикризисных потенциалов ведущих международных организаций, в первую очередь ООН, НАТО, ЕС и ОБСЕ. При этом бывшие военные руководители Североатлантического союза характеризуют альянс как структуру, наиболее подходящую на роль "центрального элемента будущей архитектуры безопасности". Для координации деятельности этой глобальной структуры выдвигается идея создания некоего стратегического "триумвирата" из руководителей США, НАТО и Евросоюза.
Особое внимание руководство Североатлантического союза уделяет развитию сотрудничества с Организацией Объединенных Наций в сфере миротворчества. В НАТО полагают, что привлечение потенциала ООН позволяет придать задействованию войск (сил) альянса легитимный характер, расширить границы его деятельности за пределы Европейского региона, частично компенсировать финансовые затраты, а также снизить потери, особенно при проведении крупномасштабных операций. В зависимости от характера интересов ведущих стран Запада в конкретном регионе Североатлантический союз может оказывать международному сообществу помощь в решении миротворческих задач (переброска гуманитарных грузов, эвакуация мирного населения, развертывание лагерей для беженцев), а при определенных условиях - проводить самостоятельные операции в соответствии с мандатом СБ ООН. В НАТО не исключается также возможность задействования воинских контингентов блока и в операциях ООН.
В то же время анализ недавних военных акций Североатлантического союза свидетельствует о стремлении НАТО, в первую очередь США, применять военную силу для урегулирования кризисов без учета мнения международного сообщества. Наличие резолюции Совета Безопасности ООН, санкционирующей проведение военной операции, считается желательным, но не обязательным условием для задействования военного потенциала блока. С целью обоснования такого подхода военные специалисты США и НАТО постоянно подчеркивают якобы низкую эффективность усилий, предпринимаемых ООН и другими международными организациями по предотвращению и урегулированию кризисов.
Центральное место в системе вну-триевропейских отношений отводится Евросоюзу, который обладает мощным экономическим потенциалом и значительными возможностями по решению задач постконфликтного урегулирования. По мнению экспертов альянса, для придания сотрудничеству НАТО с ЕС нового качества необходимо в первую очередь принять меры по устранению имеющихся противоречий, а также согласовать возможные области взаимодействия.
В целях эффективного противодействия новым вызовам и угрозам для безопасности стран Запада считается целесообразным в дополнение к существующему пакету договоренностей "Берлин плюс" разработать новое соглашение, которое позволяло бы альянсу в случае необходимости использовать антикризисный потенциал ЕС в проводимых под руководством блока миротворческих операциях.
Взаимодействие с ОБСЕ руководство Североатлантического союза рассматривает в качестве одного из важных направлений своей деятельности, которое обеспечивает возможность реализации интересов блока на постсоветском пространстве. С учетом этого в НАТО уделяют значительное внимание вопросам координации действий двух организаций по выполнению различных программ регионального сотрудничества и согласованию подходов к решению важных международных проблем.
Для усиления влияния и расширения зоны ответственности блока его руководство подтверждает неизменность курса на продолжение политики "открытых дверей", являющейся, в сущности, закономерным и непрерывным процессом вовлечения в Североатлантический союз государств, представляющих стратегический интерес для альянса, вне зависимости от их географического положения. При рассмотрении вопроса о приеме в НАТО новых членов по-прежнему учитываются не столько критерии реальной готовности стран-претендентов на вступление в блок, сколько их лояльность по отношению к политике США и "стратегическая целесообразность расширения антитеррористической зоны". В частности, практически все участники альянса поддержали предложение Вашингтона направить на саммите в Бухаресте приглашение присоединиться к блоку Албании, Македонии и Хорватии.
С целью вовлечения в сферу деятельности Североатлантического союза стран, расположенных в различных регионах мира, Соединенные Штаты и Великобритания разработали концепцию "глобального партнерства", которая предусматривает реформирование системы взаимоотношений со всеми категориями государств-партнеров, а также расширение сотрудничества с так называемыми контактными странами (Австралия, Новая Зеландия, Республика Корея, Япония). В качестве основных критериев сближения блока с этими государствами называются приверженность "западным ценностям" и готовность вносить весомый вклад в противодействие современным угрозам, включая борьбу с международным терроризмом.
По итогам обсуждения в Риге американо-британской инициативы было признано необходимым сохранить и развивать потенциал существующих программ партнерства (ПРМ, Средиземноморский диалог, Стамбульская инициатива сотрудничества), которые, по оценкам ряда национальных руководителей, еще не исчерпали свои возможности. Не нашли поддержку предложения об официальном придании партнерского статуса государствам, расположенным в других регионах мира. Отношения с "контактными странами" признано целесообразным расширять на индивидуальной основе с использованием существующих форматов взаимодействия.
В целом анализ предложений по военно-политическим аспектам новой Стратегической концепции НАТО свидетельствует о повышенном внимании со стороны разработчиков к международно-правовому закреплению концептуальных основ функционирования блока и формированию соответствующего "миротворческого" имиджа организации.
Так, во "Всеобъемлющей политической директиве" в качестве главной и неизменной цели Североатлантического союза по-прежнему декларируется обеспечение коллективной обороны. Вместе с тем изменяются подходы к задействованию статьи 5 Вашингтонского договора (1949). В частности, заявляя о расширении географических рамок угроз для безопасности НАТО, руководство альянса в целях их нейтрализации предусматривает задействовать вооруженные силы блока за пределами зоны его ответственности -до КНДР на востоке, Индии и государств Северной Африки на юге. Одновременно моделируются варианты использования войск (сил) блока для урегулирования кризисов в странах СНГ (Молдавия, государства Закавказья).
Выделение в качестве приоритетной задачи формирования способности контролировать кризисы, в том числе путем проведения операций различного характера и масштаба, потребовало сохранения и дальнейшего развития концепции "управления кризисами". Ее положения предусматривают на начальном этапе развития конфликтной ситуации использование политических методов ее урегулирования, при обострении обстановки применение экономических и других санкций, а в случае необходимости задействование вооруженных сил в тех масштабах, которые отвечают интересам альянса.
В связи с этим во "Всеобъемлющей политической директиве" подчеркивается, что в современных условиях Североатлантический союз должен быть способен проводить различные по масштабу и характеру операции по коллективной обороне и кризисному урегулированию с применением как обычных средств поражения, так и ядерного оружия в любых условиях обстановки и регионах мира. При этом, несмотря на отражение положения о главенствующей роли Совета Безопасности ООН в вопросах поддержания мира и глобальной безопасности, в директиве по инициативе США сохранены формулировки, позволяющие в случае необходимости прибегать к использованию военной силы без санкции СБ ООН.
Руководство Североатлантического союза, учитывая опыт участия воинских контингентов блока в проведении операций в Косово и Афганистане, а также основываясь на анализе характера новых угроз, связанных прежде всего с активизацией деятельности транснациональных террористических организаций, считает, что боевые возможности объединенных вооруженных сил НАТО не в полной мере соответствуют современным требованиям обеспечения безопасности государств - членов альянса. Увеличение этого несоответствия, по оценкам американских специалистов, в последнее время вызвано тем, что не в полной мере были реализованы основные положения Стратегической концепции НАТО в области военного строительства, а также разработанные после 1999 года планы развития ОВС блока.
В соответствии с этими оценками на Рижском саммите Североатлантического союза было принято решение сосредоточить усилия на следующих основных направлениях совершенствования коалиционного военного потенциала:
- дальнейшая модернизация системы руководящих органов НАТО, создание структур и механизмов для решения вопросов ведения разведки и обмена разведывательной информацией между странами-участницами;
- формирование возможностей по развертыванию группировок войск (сил) для проведения одновременно нескольких операций в рамках решения задач коллективной обороны и кризисного реагирования;
- развитие системы управления НАТО, позволяющей обеспечить эффективное руководство группировками войск (сил) альянса при проведении операций в различных регионах мира;
-налаживание тесного взаимодействия в области военного сотрудничества между Североатлантическим и ЕС;
- обеспечение информационного превосходства НА ТО, в том числе надежной защиты автоматизированных систем управления и связи от кибератак;
- перераспределение финансовых средств, увеличение инвестиций в наиболее важные проекты.
В области военного строительства главное внимание планируется уделить созданию "экспедиционных сил", наращиванию возможностей по противодействию асимметричным угрозам и обеспечению информационного превосходства. С учетом таких установок развитие коалиционных и национальных вооруженных сил в течение ближайших 10-15 лет намечается осуществлять по следующим направлениям:
- подготовка ОВС НАТО к ведению "экспедиционных" операций;
- наращивание мобильных возможностей войск (сил);
- развитие потенциала по противодействию терроризму, надежной защите вооруженных сил и объектов инфраструктуры НА ТО от террористических актов;
- повышение возможностей войск (сил) по решению задач в условиях применения ОМП, в экстремальных природно-географических и городских условиях;
- обеспечение надежной защиты личного состава;
- наращивание возможностей по взаимодействию с вооруженными силами стран-партнеров.
Основываясь на этих рекомендациях, руководство Североатлантического союза приступило к разработке новой программы дальнейшей трансформации блока в военной сфере.
В частности, в интересах реорганизации командно-штабной структуры ОВС НАТО предусмотрено уменьшить количество коалиционных командований (штабов), а также значительно сократить их общую штатную численность. При этом предполагается, что наряду с расширением возможностей по эффективному управлению экспедиционными группировками войск (сил) альянса новая командно-штабная структура обеспечит руководство операциями в рамках "коллективной обороны".
Одновременно продолжится процесс приведения степени боеготовности формирований ВС стран-участниц в соответствие с предъявляемыми руководством НАТО требованиями по их способности в установленный срок приступить к решению задач в любом регионе мира. Так, эти государства обязались подготовить для действий на удаленных ТВД не менее 40 % общего количества формирований национальных сухопутных войск. При этом 8 % таких формирований по запросу руководства блока должны быть переданы в подчинение командований ОВС НАТО для задействования в текущих операциях, а также в составе резервных компонентов или дежурных сил альянса.
Основным компонентом в ОВС блока, предназначенным для быстрого применения в интересах урегулирования вооруженных конфликтов, обеспечения развертывания крупных группировок войск (сил) альянса, решения специальных задач по противодействию террористическим угрозам и распространению ОМП, являются силы первоочередного задействования (СПЗ) НАТО. С учетом значительных трудностей с комплектованием, возникших вследствие активного задействования национальных ВС блока в текущих операциях, руководство альянса приняло решение о подготовке новой редакции концепции СПЗ в интересах широкого привлечения к участию в них воинских контингентов стран-партнеров.
Наряду с этим европейские члены НАТО наметили ряд многонациональных программ по повышению стратегической мобильности войск (сил). Так, в настоящее время уже разработаны и осуществляются многосторонние и национальные программы по принятию на вооружение, аренде или приобретению в коллективное пользование средств стратегических воздушных и морских перевозок, а также по дозаправке авиации в воздухе.
Большое внимание руководство Североатлантического союза уделяет созданию потенциала в области противоракетной обороны. Одновременно рассматривается возможность сопряжения перспективной системы ПРО НАТО на ТВД с элементами противоракетной обороны США на территории Польши и Чехии.
Для достижения технологического и информационного превосходства над вероятным противником Североатлантический союз разработал и реализует концепцию единого информационного пространства (ЕИП) альянса. Согласно данной концепции к 2025 году планируется создать глобальную информационную среду, которая должна обеспечить комплексную обработку сведений о противнике, своих войсках и местности в реальном масштабе времени.
Одновременно в интересах наращивания возможностей блока по самостоятельному решению всего спектра задач кризисного регулирования активно прорабатывается вопрос создания в составе ОВС НАТО подразделений, предназначенных для решения задач в постконфликтный период (поддержание правопорядка, восстановление инфраструктуры, оказание помощи местным органам власти в формировании государственных структур, проведение гуманитарных операций и др.).
В целом развитие Североатлантического союза будет проходить в направлении дальнейшего наращивания его возможностей по реагированию на современные угрозы и вызовы безопасности, а также по созданию условий для превращения блока в эффективный инструмент реализации планов Запада в глобальном масштабе.
В процессе разработки обновленной Стратегической концепции НАТО развернулась дискуссия по вопросам применения ядерного оружия, на которое в действующих военно-доктринальных документах возлагается решение прежде всего задач политического характера - защита интересов блока, демонстрация солидарности и общей заинтересованности стран-участниц в предотвращении войны.
Под давлением Соединенных Штатов ряд государств - членов альянса настаивают на закреплении в Стратегической концепции основных принципов задействования ядерных сил, которые предусматривают упреждающее применение ЯО, последовательное наращивание используемых в вооруженной борьбе широкого спектра сил и средств - от обычных до ядерных, сбалансированность развития ядерных и обычных вооружений.
При этом сохраняющаяся заинтересованность НАТО в снижении "ядерной напряженности" объясняется наличием в составе ВС стран Запада таких обычных средств поражения, прежде всего ВТО, эффективность применения которого сопоставима с применением ЯО.
Серьезной проблемой является также возможность размещения ЯО на территориях новых стран - членов блока. Несмотря на заявления лидеров натовских стран об отсутствии намерений использовать территории стран Балтии, а также ЦВЕ для базирования ядерного оружия, подключение новых членов к интегрированной военной структуре и процессу коллективного военного планирования предполагает принятие ими на себя всех обязательств согласно Североатлантическому договору от 4 апреля 1949 года.
В целом подходы руководства альянса к пересмотру Стратегической концепции НАТО свидетельствуют о стремлении продолжать курс, направленный на наращивание возможностей этой организации по реагированию на современные угрозы, а также на создание условий для превращения ее в эффективный инструмент реализации планов Запада в глобальном масштабе.
Зарубежное военное обозрение. 2008, №6, С. 11-19