Роль и значение курдского фактора в решении ближневосточных проблем (2017)
С. Иванов,
ведущий научный сотрудник
Центра международной безопасности
ИМЭМО РАН
События "арабской весны" 2011 года, вызвавшие затяжные гражданские войны в странах Ближнего Востока, и, как следствие, активизацию радикальных исламистских группировок, привели к росту значения курдского фактора в регионе. Брошенные на произвол судьбы своими правительствами иракские и сирийские курды смогли в сжатые сроки создать довольно эффективные силы самообороны и дать решительный отпор хорошо вооруженным бандформированиям "Исламского государства Ирака и Леванта" (ИГИЛ, запрещена в РФ) и "Джабхат ан-Нусра". Объективно они оказались на переднем крае борьбы с международным терроризмом и в результате проведения наземных операций не только остановили дальнейшую экспансию джихадистов, но и освободили часть ранее оккупированных ими территорий Сирии и Ирака.
Длительное время курдский вопрос оставался в тени других региональных и международных проблем, таких как палестинская, но уже в 2012-2017 годы курды решительно заявили о себе как о самом многочисленном народе мира1, до сих пор не имеющем своей государственности.
Как известно, сговор стран - победителей в Первой мировой войне (главным образом Великобритании и Франции), вошедший в историю как тайное соглашение Сайкса - Пико2, разделил курдов бывшей Османской империи границами трех новых ближневосточных государств (Турция, Ирак, Сирия). Несколько миллионов людей этой национальности продолжало к тому времени проживать и в Иране.
Несмотря на то что курды являются одним из древнейших народов нашей цивилизации и тысячелетиями жили в этом регионе, власти всех перечисленных выше стран последовательно проводили политику дискриминации данного этноса по национальному признаку, осуществляли его насильственную ассимиляцию, массовые депортации, запрещали общение и СМИ на родном языке, вне закона объявлялись курдские партии и общественные организации. Курды не могли рассчитывать на места в центральных и местных органах власти, в силовых структурах, проблематично было получить и высшее образование. Районы компактного проживания этого народа оставались наиболее отсталыми в социально-экономическом отношении.
Курды не могли смириться с положением изгоев и людей "второго сорта" на своей исторической родине и не прекращают вести борьбу всеми возможными способами за свои национальные права и свободы. Центральными властями проводились военные и карательные операции по подавлению курдских восстаний и разгрому партизанских отрядов. Саддам Хусейн не останавливался перед применением химического оружия против мирных курдов (1988 год, г. Халабджа), Хафез Асад лишил сотни тысяч курдов гражданства, десятки тысяч были убиты в ходе войсковых операций на юго-востоке Турции, жестоко подавлялись волнения и в курдских районах Ирана (казни руководителей Мехабадской курдской республики).
 |
К 2011 году наибольших успехов в своем самоопределении добились иракские курды. Им удалось закрепить в новой постсаддамовской конституции страны свой статус широкой автономии (Курдский автономный район - КАР) в форме субъекта федерации. Сегодня Иракский Курдистан имеет собственные флаг, гимн, конституцию, свод региональных законов, президента, правительство, судебные органы, полицию, спецслужбы, вооруженные силы (силы защиты Курдистана (СЗК) "Пешмерга"), осуществляет внешнеэкономическую и внешнеполитическую деятельность. В регионе аккредитовано свыше 35 иностранных дипломатических представительств (консульств). Иракские курды представлены и во властных структурах Ирака: президент - Фуад Маасум, несколько постов федеральных министров, фракция в парламенте.
Несмотря на казалось бы достигнутое с таким трудом и с большими жертвами равное положение иракских курдов с титульной нацией - арабами, им приходится вновь и вновь ставить вопрос о проведении регионального референдума о своей независимости. Можно сказать, что иракские курды находятся в шаге от создания первого суверенного курдского государства.
Одной из главных причин этого процесса является сектантская политика нового иракского руководства. Получив демократическим путем в результате всеобщих выборов власть в стране, арабо-шиитское большинство вскоре развязало так называемую кампанию дебаасизации Ирака. Репрессии обрушились не только на ближайших соратников Саддама Хусейна, но и на бывших рядовых членов правящей партии БААС, полицейских, военнослужащих, сотрудников местных органов власти, представителей бизнеса. Подавляющее большинство пострадавших иракцев оказались арабами-суннитами.
Эта "охота на ведьм" сопровождалась бесчинствами шиитских "эскадронов смерти", массовыми арестами, убийствами и похищениями людей, взрывами суннитских мечетей и т. п. Десятки тысяч арабов-суннитов вынуждены были эмигрировать в соседние арабские страны, значительное число бывших военных пополнило подполье и отряды вооруженного сопротивления властям. К лету 2014 года восемь суннитских провинций восстали, что, по сути, привело к появлению в стране ИГИЛ.
Свыше десяти местных военно-политических группировок суннитов, среди которых были бывшие офицеры, сержанты и военные специалисты, заметно усилили военный потенциал этой террористической организации. Деморализованная иракская армия в панике разбежалась, оставив на поле боя и на складах арсеналы тяжелых вооружений и боевой техники. Боевики-джихадисты захватили также многие населенные пункты на севере страны, включая стратегически важные города Эр-Рамади, Эль-Фаллуджа, Тикрит, Мосул, Синджар и другие.
 |
Брошенные властями на произвол судьбы курды (езиды) подверглись геноциду со стороны исламистов (десятки тысяч попали в рабство, тысячи были казнены). Такая же участь ожидала северные города Киркук, Дахук и Эрбиль, но СЗК "Пешмерга" Иракского Курдистана при поддержке ВВС международной коалиции смогли остановить боевиков ИГИЛ и в дальнейшем постепенно освободить оккупированные районы.
К сожалению, на территории КАР оказалось свыше 1,5 млн беженцев из Сирии и Ирака, содержание которых тяжелым бременем ложится на бюджет региона. Однако есть определенная уверенность в том, что объединенным иракским вооруженным силам при поддержке Ирана, Турции и США удастся вытеснить джихадистов из Мосула и в дальнейшем изгнать их из страны.
Но пока остается неясным, как будут управляться освобожденные суннитские районы, как Багдад дальше будет строить свои отношения с арабо-суннитским меньшинством. Сможет ли он договориться со старейшинами суннитских племен, местными лидерами, интегрировать суннитов во власть и силовые структуры, создать новое коалиционное правительство и парламент.
Исключать возможности продолжения вооруженного конфликта между шиитами и суннитами в Ираке пока нет оснований. Уже сейчас отмечаются факты внесудебных расправ отрядов шиитской милиции над жителями освобождаемых суннитских населенных пунктов.
Относительно слабое центральное иракское правительство во многом зависит от Тегерана, а иранские аятоллы не намерены делиться властью в этой стране с суннитами. Их вполне устраивает марионеточное слабое арабо-шиитское правительство в Багдаде.
Курдам не хотелось бы участвовать во внутриарабских войнах и конфликтах, быть в какой-либо зависимости от Ирана, поэтому продолжение конфликта между шиитами и суннитами вполне может подтолкнуть иракских курдов к выходу из состава Ирака и образованию собственного государства.
Есть и другие причины, которые провоцируют курдов на отделение от Багдада. Дело в том, что центральные власти не выполнили ряд ранее достигнутых с ними соглашений и договоренностей.
Кроме того, Багдад пытается внести раскол в ряды курдского национального движения и всячески поддерживает политических противников президента Масуда Барзани в рядах оппозиционных курдских партий (ПСК, Горан, исламисты). В последнее время отмечены даже контакты иракских властей с запрещенной во многих странах турецкой Рабочей партией Курдистана (РПК).
Багдад и Тегеран пытаются взаимодействовать с РПК в провинциях Найнава, Сулеймания и г. Халабджа, с тем чтобы не допустить усиления на севере Ирака позиций Турции и правящей в регионе Демократической партии Курдистана (ДПК) во главе с кланом Барзани. Премьер-министр Ирака Хейдар аль-Абади согласился даже на пребывание на севере страны вооруженных отрядов РПК якобы под предлогом совместной борьбы с боевиками ИГИЛ.
В конечном счете власти Иракского Курдистана планируют в сентябре 2017 года провести референдум о независимости региона. В настоящее время Эр-биль осуществляет активные контакты по этому вопросу с оппозиционными партиями, центральным правительством в Багдаде, заинтересованными иностранными государствами и международными организациями. Очевидно, что ведущая политическая сила курдского региона - ДПК и президент М. Барзани хотели бы заручиться поддержкой своей инициативы со стороны как можно более широкого круга внешних и внутренних сил. Чем же вызвано намерение курдских региональных властей именно сейчас выяснить мнение жителей Иракского Курдистана по вопросу о независимости?
 |
Иракские курды окончательно убедились, что центральное правительство не только не защищает своих граждан от агрессии джихадистов, но и не собирается выполнять ст. 140 конституции о так называемых "спорных территориях", саботирует принятие нового закона о нефти и газе, срывает финансирование и поставки вооружений и военного имущества бригадам "Пешмерга", не выделяет предусмотренные законом 17% расходной части госбюджета на развитие региона. Все эти пункты были закреплены в соответствующих соглашениях с курдами еще в период премьерства Малики.
Если еще учесть вскрывшиеся факты высокого уровня коррупции среди багдадских чиновников и их растущую зависимость от Тегерана, то дальнейшее пребывание курдов в составе иракского государства стало не только бесполезным, с точки зрения интересов курдов, но и все более опасным. Сохранение небольшого числа курдских представителей в центральном правительстве придавало ему видимость легитимности и коалиционности. На самом деле мнение курдского меньшинства никак не учитывалось и не влияло на принятие решений арабо-шиитской верхушкой в Багдаде.
В сложившейся ситуации курдские лидеры вынуждены были все больше дистанцироваться от погрязшего в коррупции правительства в Багдаде. Даже в среде арабов-шиитов нарастает недовольство нынешними властями.
Авторитетный духовный лидер шиитов Муктада ас-Садр со своими сторонниками неоднократно прорывался в особо охраняемую правительственную зону и требовал роспуска парламента и отставки правительства. У курдов теперь появилась надежда выйти из этого политического тупика и по итогам предстоящего референдума создать свое собственное независимое государство.
Несмотря на сохраняющееся сопротивление такому варианту развития событий со стороны внутренних и внешних сил, есть определенная уверенность, что подавляющее большинство населения Иракского Курдистана выскажется за независимость.
Оценивая перспективы проведения референдума о независимости Иракского Курдистана в обозначенные сроки (25 сентября 2017 года), можно сделать вывод, что нынешние власти Ирака не оставили курдам выбора. Многие западные эксперты соглашаются, что самоопределение иракских курдов в форме независимого государства не только спасет их от межарабских и арабо-персидских войн, но и создаст условия для ускоренного развития региона.
Все необходимые предпосылки для этого имеются (институты власти, партийные и общественные организации, финансово-экономическая база, инфраструктура, опыт внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности, собственные вооруженные силы и органы правопорядка, природные ресурсы, границы с иностранными государствами и т. п.).
Что касается международного признания, то за этим дело не станет. Израиль уже сейчас готов поддержать идею референдума и последующего провозглашения независимости Иракского Курдистана. Вряд ли Вашингтон и его западные союзники выступят против этого.
Не менее сложной остается ситуация и на курдских территориях в Сирии.
Поскольку официальные сирийские власти и силовые структуры еще в 2012 году покинули северные районы страны в целях экономии сил и средств, то курдам пришлось оперативно создать органы местного самоуправления и отряды самообороны. Главной политической силой региона стала Партия демократического союза (ПДС), которая приглашает к сотрудничеству не только курдских активистов, но и все этнические и конфессиональные группы региона (армяне, ассирийцы, туркоманы, арабы и др.). По такому же принципу строятся и отряды самообороны.
ПДС установила контроль над большей частью сирийско-турецкой границы (800 км) и провозгласила создание на севере Сирии автономного региона "Рожа-ва" (кантоны Джазира, Кобани, Африн). Имеются также кварталы с компактным проживанием курдов в г. Алеппо.
К сожалению, лидерам ПДС не удалось объединить кантоны Кобани и Африн по причине вторжения в 2016 году турецких войск в 100-км коридор между пограничными городами Джераблус и Азаз. Этот турецкий плацдарм глубиной до 35 км не позволяет объединяться курдам Африна с другими курдскими кантонами.
Сирийские курды продолжают защищать свои территории от боевиков "Джаб-хат ан-Hycpa" и ИГИЛ, а также подвергаются артиллерийским обстрелам и ракетно-бомбовым ударам со стороны ВС Турции. Отмечались и наземные боестолкновения курдских ополченцев с турецкими войсками. Анкара считает, что ПДС аффилирована с турецкой РПК и обе эти группировки являются террористическими. Это якобы дает право турецким властям убивать граждан иностранного государства в лице сирийских курдов.
Не все однозначно и внутри региона "Рожава". Кроме правящей ПДС имеется Курдский национальный совет (KHC), который объединил ряд других, более мелких курдских партий и организаций. Если ПДС ориентируется на турецкую РПК и ее лидера Абдуллу Оджалана, то KHC ориентируется на иракскую ДПК и ее лидера Масуда Барзани.
Поскольку у Оджалана и Барзани разные программы и подходы к решению курдской проблемы, к тому же Иракский Курдистан весьма тесно взаимодействует во всех областях с Турцией, а РПК/ПДС считаются врагами Анкары, то отношения между ПДС и KHC не складываются.
Более того, служба безопасности региона прибегает к задержаниям и арестам активистов КНС, а руководство ПДС не пускает в регион подготовленный в КАР контингент сирийских "Пешмерга".
Таким образом, гражданские войны в Сирии и Ираке и активизация в регионе действий радикальных исламистских группировок способствовали росту значимости курдского фактора в региональной геополитике. Иракские и сирийские курды на деле показали свою готовность противостоять силам международного терроризма. Однако дальнейшее игнорирование интересов курдских меньшинств и попытки силового решения курдской проблемы могут привести к провозглашению ими независимости. Не исключено, что в перспективе этим путем последуют турецкие и иранские курды и что подобный сценарий приведет к возникновению на Ближнем и Среднем Востоке федерации или конфедерации курдских народов.
1 Официальной переписи курдского населения не проводилось, но, по оценкам западных экспертов, на начало 2017 года оно насчитывало 40 млн человек (20 млн - Турция, 9 млн - Иран, 6 млн - Ирак, 3 млн - Сирия, 2 млн - страны ЕС и СНГ)
2 Соглашение Сайкса - Пико 1916 года стало олицетворением концепции тайных колониальных разделов территории иностранных государств, в данном случае искусственного расчленения Османской империи, без учета интересов курдского и других народов.