Военная политика Японии (2007)

П. Сидоров

Самыми заметными событиями начала нового, 2007 года для специалистов-политологов и людей, просто интересующихся Страной восходящего солнца, стали первый в ее истории визит премьер-министра Синдзо Абе в штаб-квартиру Североатлантического союза и повышение статуса управления национальной обороны Японии до полноценного министерства. Ранее, в марте 2006 года, проведено реформирование ОКНШ в объединенный штаб ВС с передачей ему функций полного оперативного руководства войсками. Это наиболее ярко продемонстрировало происходящую в последние годы трансформацию политического курса Токио в области национальной обороны.

Попытки внесения в него подобных изменений предпринимались и ранее, однако до недавнего времени японское руководство твердо придерживалось позиции неизменности направления, выбранного после Второй мировой войны, и продолжительность периода стабильности этого курса позволяла надеяться на лучшее. Тем не менее попытки не прекращались и постепенно принимали все более конкретный характер.

Первый серьезный шаг в этом направлении был предпринят после событий сентября 2001 года под предлогом борьбы с международным терроризмом, когда был внесен ряд изменений в существующее законодательство. Кроме того, в "Основные принципы японо-американского сотрудничества в области обороны" (главный документ, определяющий военное партнерство Вашингтона и Токио) было внесено положение, согласно которому обе стороны обязуются осуществлять взаимодействие при возникновении в прилегающих к Японии районах чрезвычайной обстановки. При этом понятие "прилегающие к Японии районы" в документе не раскрывается. Проведенные мероприятия стали, по сути, первоосновой юридической базы для изменения статуса национальных вооруженных сил.

Благодаря специально принятым законам японские военнослужащие смогли участвовать в американских операциях против афганских талибов и иракской кампании. Формально они решали задачи тылового обеспечения и оказания гуманитарной помощи, однако фактически находились на территории Ирака с оружием в руках, являясь в глазах местного населения оккупантами.

Дальнейшее программно-теоретическое и законодательное воплощение новой военной политики произошло в декабре 2004 года, когда были приняты среднесрочная (до 2009-го) и долгосрочная (на 10 лет) программы военного строительства. Хотя обе программы и содержали ряд новых моментов, а большинство из них были лишь теоретическими рассуждениями, последнее изменение статуса УО представляет в новом свете не только эти отдельные положения, но и содержащие их программы в целом как основные руководящие документы по вопросам военного строительства в Японии.

Одним из таких положений является прямое объявление Китая страной, представляющей угрозу национальной безопасности. Впервые после распада СССР и окончания "холодной войны" Токио конкретно назвал полноценного вероятного противника. Причем поводом и причиной возможного военного столкновения согласно выдвинутым сценариям могут послужить не только американо-китайские противоречия (в частности, по тайваньскому вопросу) и наличие военных баз США на островах, но и разногласия между самими "соседями".

Так, в настоящее время японо-китайские отношения осложняет неразрешенный территориальный спор о принадлежности о-вов Сенкаку. Серьезные противоречия существуют по вопросу определения разграничительной линии между эксклюзивными экономическими зонами в Восточно-Китайском море в связи с претензиями обеих сторон на приоритет в разработке находящихся в спорных районах нефтегазовых месторождений. Официальный Токио обеспокоен, кроме того, "дальнейшим усилением военной мощи КНР и превращением страны в сильнейшую державу в Азиатско-Тихоокеанском регионе", а также демонстрацией Пекином решимости защищать свои национальные интересы, в том числе и силой оружия.

Серьезную озабоченность в Японии вызывают ядерная и ракетная программы КНДР. Учитывая сложный комплекс проблем Корейского п-ова, противоречивость отношений между Пхеньяном и Токио, а также непредсказуемость нынешнего военно-политического руководства (ВПР) Северной Кореи, японские эксперты оценивают вероятность ракетного удара КНДР по территории своей страны как весьма высокую.

В связи с этим важной особенностью новой "стратегии комплексного обеспечения национальной безопасности" является постановка на первое место "активизации собственных усилий Японии по повышению обороноспособности". При этом дальнейшее укрепление стратегического партнерства с США и развитие японо-американской системы обеспечения безопасности в АТР остаются важнейшими направлениями военной политики Токио.

Объективно оценивая ситуацию, ВПР страны понимает, что альянс с Вашингтоном и сохранение американского военного присутствия в регионе пока еще остаются важным инструментом обеспечения и гарантии интересов Японии, причем не только в АТР, но и в мире в целом. Наряду с этим оно считает необходимым конкретизировать роль и задачи сторон в самой двусторонней системе безопасности и в рамках стратегического партнерства.

В качестве мер по укреплению сотрудничества между Японией и США среднесрочная программа предлагает:
- расширение связей по обмену разведывательной информацией и взглядами на состояние международной обстановки, проведение двустороннего диалога по общим проблемам обеспечения безопасности,
- включая определение конкретных задач для каждой стороны по военным вопросам и уточнение структуры группировки ВС США в Японии с учетом "необходимости сокращения чрезмерного бремени, которое возлагается на местное общество в результате размещения американских баз и военных объектов в Японии";
- направление усилий на создание условий для оперативного взаимодействия и расширения совместных учений и тренировок;
- содействие рациональному размещению ВС США в Японии, включая сокращение американских объектов на о. Окинава, а также проведение диалога о стратегическом партнерстве с США и по другим вопросам обеспечения безопасности.

Нетрудно заметить, что основной направленностью этих мер является использование американского военного присутствия в первую очередь для повышения боевых (оперативных) возможностей японских ВС, а также его постепенное сокращение. По мнению японских военных аналитиков, национальные вооруженные силы должны быть в состоянии самостоятельно эффективно ответить на новые вызовы и изменения международной обстановки, а кроме того, принимать активное участие в деятельности по обеспечению международной безопасности.

Программы предусматривают изменение подходов к определению самой структуры вооруженных сил. Так, на ближайшую перспективу намечено сократить силы, предназначенные для отражения вторжения на собственную территорию. В то же время больше внимания будет уделено созданию системы национальной противоракетной обороны, а также сил, способных вести боевые действия на "удаленной территории" и борьбу с терроризмом. В связи с этим японское правительство намерено создавать "многофункциональные и эффективные ВС", которые будут находиться в высокой степени готовности, обладать высоким уровнем мобильности и разведывательных возможностей.

Наиболее существенные реформы намечено провести в системе руководства вооруженными силами. Планируется внести изменения в организацию сил самообороны, реорганизовать структуру военного ведомства, включая центральный аппарат, а также провести другие мероприятия по реформированию ВС. Основная задача созданного в марте 2006 года объединенного штаба ВС заключается в координации действий ВМС, ВВС и сухопутных сил японской армии. До момента его создания эти три компонента сил самообороны управлялись отдельными командованиями со своей системой управления, что, по мнению японских военных специалистов, неприемлемо для успешного ведения боевых действий в современных условиях.

Еще одна задача новой структуры -тесное взаимодействие с Пентагоном, проявляющим заинтересованность в увеличении японского военного потенциала.

В сухопутных войсках планируется реорганизация пяти пехотных дивизий, одной мотопехотной и двух смешанных бригад. При этом одну пехотную дивизию и две смешанные бригады намечается переформировать в три мотопехотные бригады, что приведет к повышению их мобильности и боеготовности при одновременном сокращении числа танков и орудий. Предполагается также сформировать "командование быстрого реагирования" с задачей оперативного управления частями войск специального назначения и мобильными войсками, предназначенными для действий в масштабе страны. Планируемая штатная численность личного состава сухопутных войск к концу 2009 года будет равна 161 тыс. человек (152 тыс. в регулярных войсках и 8 тыс. резервистов). Фактическую же численность личного состава регулярных формирований СВ к указанному сроку согласно среднесрочной оборонной программе предусматривается довести до 146 тыс.

В военно-морских силах намечается иметь восемь дивизионов эсминцев для проведения мобильных операций, уменьшить число дивизионов подводных лодок с шести до пяти, а количество эскадрилий патрульных самолетов до четырех и патрульных вертолетов до пяти. При этом число кораблей и самолетов в оставшихся соединениях будет увеличено.

В составе военно-воздушных сил планируется реорганизовать группу раннего обнаружения и управления, имея в ней две эскадрильи, а также сформировать первое подразделение самолетов-заправщиков.

Проведение только этих мероприятий должно вывести японские ВВС на новый уровень возможностей, значительно повысив эффективность управления ими в ходе боевых действий, а также расширив зону их досягаемости. Кроме того, предполагается модернизировать истребители F-15J и закупить новые для замены устаревших F-4EJ. При этом в качестве наиболее вероятной альтернативы называют самые современные американские машины F-22 "Рэптор". Не случайно недавно командование ВС США заявило о намерении разместить эти истребители на своих авиабазах в этой стране. Таким образом, японцы первыми в мире смогут на практике ознакомиться с этим самолетом и его возможностями.

Особое место в планах военного строительства Японии уделяется созданию во взаимодействии с США системы противоракетной обороны страны (национальной ПРО). Начало исследованиям в этой области было положено в 1998 году, после испытательного пуска Пхеньяном баллистической ракеты, траектория которой, по заявлению японской стороны, прошла над территорией страны. Официальное решение о создании системы ПРО кабинет министров принял в конце 2003 года. По мнению японского ВПР, это даст стране несколько преимуществ, в числе которых, наряду с обеспечением непосредственной защиты национальной территории от "случайно запущенных ракет" и сдерживания "неуправляемых государств" от нападения с применением БР предполагается расширение доступа к американским технологиям в этой области (в связи с заинтересованностью США в прикрытии своих баз), а также развитие своих возможностей по созданию новых видов вооружения.

В конечном итоге к 31 марта 2012 года долгосрочной программой в системе ПРО предусматривается иметь четыре эсминца с системой "Иджис" и три дивизиона ЗРК "Пэтриот" ПАК-3 непосредственно для борьбы с баллистическими ракетами. Обнаруживать БР планируется с помощью дополнительно развернутой сети РЛС. Предполагается построить четыре новые РЛС типа FPS-5 и модернизировать семь существующих РЛС типа FPS-3. К 2009 году три из шести имеющихся в боевом составе дивизионов намечено переоснастить на ЗРК "Пэтриот" ПАК-3.

ВПР Страны восходящего солнца наиболее важными элементами повышения оперативных возможностей ВС считает подготовку к ведению совместных операций, а также реорганизацию системы подготовки кадров и использования резервов. Существенную помощь в этом, по мнению японских военных специалистов, должно оказать более активное участие страны в международных миротворческих операциях, борьбе с терроризмом, предотвращении конфликтов, недопущении распространения ОМП и средств его доставки, а также более широкое взаимодействие с мировым сообществом в обеспечении безопасности международных океанских (морских) коммуникаций. Для этого, например, в целях оперативного направления войск в пункты международного сотрудничества по сохранению мира планируется создать специальную структуру для обучения личного состава и проведения исследований в данной области, расширить возможности по ротации войсковых подразделений, а также закупить соответствующие вооружение и военную технику.

На протяжении следующего десятилетия будут серьезно пересмотрены состояние разведслужб страны, в том числе по усилению разведывательного управления за счет подготовки высококвалифицированных кадров и повышения возможностей по сбору и анализу разведывательных данных, включая данные связи и стратегической разведки. Как непосредственное дополнение к этому программа предусматривает модернизацию самолетов электронной разведки и переоборудование нескольких F-15J в самолеты-разведчики, а также разработку беспилотных летательных аппаратов, способных действовать на большой высоте и больших дальностях. Новая структура (можно назвать ее разведывательным управлением) должна обеспечить эффективное управление всеми силами и средствами разведки с целью своевременного получения руководством страны и ВС необходимой оперативной информации в первую очередь при ведении совместных операций. По мнению западных специалистов, она "позволит систематизировать все имеющиеся информационные ресурсы в военных базах данных".

Объемы финансирования наглядно демонстрируют, какое значение японское руководство уделяет вопросам национальной безопасности. Лимит общей суммы расходов на оборонные нужды по среднесрочной оборонной программе составит примерно 24 трлн иен (около 231 млрд долларов, то есть около 47 млрд в год) по ценам 2005 финансового года. Для сравнения, эта цифра значительно превышает средства, затрачиваемые в тех же целях Китаем, которые даже по самым завышенным оценкам составляют порядка 35 млрд долларов в год. В период формирования годовых бюджетов правительство страны будет принимать решения в рамках расходов, предусмотренных среднесрочной программой, стремясь при этом к достижению разумного соотношения с финансированием других намеченных мероприятий. В случае непредвиденных расходов может приниматься дополнительный бюджет при условии его утверждения СНБ.

Существенно меняется концепция так называемых базовых оборонительных сил. Если ранее декларировалось, что вооруженные силы Японии предназначены исключительно для защиты ее национальной безопасности, то теперь правительство ставит перед собой задачу создания многофункциональных универсальных ВС, способных действовать также за пределами территории страны как самостоятельно, так и в составе многонациональных контингентов. Пока речь идет лишь о контингентах под эгидой ООН. Однако в ходе ранее состоявшегося первого визита премьер-министра Японии в штаб-квартиру НАТО он недвусмысленно выразил свое намерение расширять сотрудничество с этой организацией, встретив полное понимание и выражение встречных надежд со стороны руководства Североатлантического союза. В результате уже в весьма недалеком будущем японские солдаты могут принять непосредственное участие в вооруженном конфликте в составе коалиционных войск, не имеющих никакого отношения к деятельности ООН.

Таким образом, хотя японское руководство ранее неоднократно отмечало, что военная политика страны носит сугубо оборонительный характер, продолжая оставаться неизменной, а действующий министр обороны Ф. Кюма при вступлении в должность заявил, что последние военные преобразования "посвящены сугубо задачам самообороны" и не направлены против других государств, практические же шаги официального Токио заставляют усомниться в искренности этих заявлений.

В первую очередь беспокойство вызывает процесс пересмотра законодательства страны, вернее тех его положений, которые регламентируют вопросы строительства и использования вооруженных сил. После окончания Второй мировой войны побежденная Япония была лишена права иметь какие-либо воинские формирования. 9-я статья конституции страны гласит: "Искренне стремясь к международному миру, основанному на справедливости и порядке, японский народ на вечные времена отказывается от войны как суверенного права нации, а также от угрозы или применения силы как средства разрешения международных споров. В связи с этим в стране никогда впредь не будут создаваться сухопутные, морские и военно-воздушные силы, равно как и другие средства войны".

В течение последующих 60 лет большинство законов было либо отброшено в сторону, либо проигнорировано. В 2005 году в рядах сил самообороны насчитывалось около 251 тыс. военнослужащих, имеющих на вооружении современную технику, около 100 кораблей и свыше 300 боевых самолетов. Таким образом, Япония фактически обладает хорошо оснащенной армией, не уступающей по численности вооруженным силам такого государства, как Великобритания, и ежегодно тратит на оборонные нужды до 47 млрд долларов, уступая по этому показателю лишь США.

Очевидно, что на настоящий момент 9-я статья конституции ставит японское руководство в неловкое положение заставляя принимать дополнительные законы и поправки к ним, призванные легализовать существующее положение вещей. Ныне действующий премьер-министр С. Абэ открыто назвал своей целью пересмотр данного положения. При этом он имеет много сторонников не только среди радикалов, но и среди умеренных политиков. Как показывают социологические опросы, население также склонно поддержать шаги правительства в данном направлении. Таким образом, устранение главного препятствия к обретению Японией полноценных вооруженных сил представляется лишь вопросом времени. Проводимая нынешним руководством страны военная политика в условиях складывающейся обстановки имеет своей целью существенно повысить военные возможности государства, и, несмотря на заявления о том, что статус сил самообороны согласно военно-доктринальным принципам остается неизменным, все очевиднее становится его желание усилить роль вооруженных сил как средства достижения внешнеполитических целей. Все это указывает на истинные намерения Японии превратиться в будущем в одну из сильнейших в военном отношении держав мира.

Такая перспектива вызывает вполне обоснованное беспокойство в мире, и прежде всего в странах Азии. В современном японском обществе сильны идеи реваншизма. Именно они заставляют руководство страны выдвигать территориальные претензии ко всем своим соседям без исключения. Они же заставляют японских политиков время от времени делать воинственные заявления. Например, еще на прошедшей в начале декабря 2004 года пресс-конференции генеральный секретарь предыдущего кабинета министров X. Хосода выступил с предложением изучить вопрос о возможном нанесении превентивных ударов по базам баллистических ракет на территории других государств, под которыми Токио пока подразумевает только КНДР. Нельзя не обратить внимание и на интенсивное обсуждение как в японских средствах массовой информации, так и в правительственных кругах вопроса о возможности создания ядерного оружия. Пока подобного рода заявления и предложения не могут быть реализованы прежде всего по политическим причинам. Однако уже сейчас есть основания задуматься о том, что баланс сил на Дальнем Востоке меняется. К сожалению, не в пользу России.

Зарубежное военное обозрение. 2007, №7, С.7-11